Владимир Путин заинтересован не в том, чтобы миротворцы ООН появились на Донбассе, а в том, чтобы украинские предложения о введении миротворцев не стали темой международной дискуссии.

Российское представительство в ООН передало генеральному секретарю этой международной организации предложения Москвы относительно введения миротворцев в зону конфликта на Донбассе. Это еще раз продемонстрировало, что заявление российского президента Владимира Путина не было спонтанным, что Москва тщательно подготовилась к очередной пропагандистской компании, призванной показать ее заинтересованность в урегулировании ситуации.

Но не стоит возлагать надежды на изменение в подходе Путина к происходящему в Донбассе и поддерживать его инициативу, как это уже успел сделать министр иностранных дел ФРГ Зигмар Габриэль.

Внимательный анализ заявления Путина свидетельствует, что российский президент заинтересован не в том, чтобы миротворцы ООН появились в зоне конфликта, а в том, чтобы украинские предложения о введении миротворцев не стали важной темой международной дискуссии.

Путин говорит о том, что миротворцы на Донбассе могут появиться только после прекращения огня и отвода тяжёлых вооружений. Это – первый пункт Минских соглашений. Москва могла выполнить его уже много раз – но как-то не спешит.

Не спешит потому, что в Кремле прекрасно понимают, что с прекращением обстрелов Украины возможности по дестабилизации ситуации в нашей стране будут значительно ограничены. А это – явно не в российских интересах.

Путин хочет, чтобы миротворцы появились исключительно на линии разграничения с оккупированными территориями. Проще говоря – это перенос российской границы. Смысл миротворцев именно в том, что они смогут контролировать тот участок границы между Россией и Украиной, который сейчас находится под контролем Москвы.

Это и есть начало переходного периода для возвращения контроля Украине. Но предложения Путина даже не подразумевают начала такого периода. Он хочет обеспечить себе свободу рук на Донбассе – и при этом заручиться решением Совета Безопасности ООН.

И, наконец, самое важное – то, о чем Путин сказал в самом конце. Это то, что ввод миротворческого контингента ООН возможен только при прямых контактах с руководством «народных республик». Это то, чего российский правитель пытается навязать Украине буквально с первых дней войны на Донбассе – признать, что российские марионетки, усаженные в кресла руководителей «народных республик» в Донецке и Луганске действительно представляют кого-то, кроме оккупантов.

Доказать международному сообществу, что на Донбассе – не оккупация, а «восстание», «гражданская война». Понятно, что обсуждение с Захарченко и Плотницким возможности введения миротворцев ООН на «их» территорию – верный шаг к легитимизации «народных республик». И, возможно, именно ради этого шага Путин и заговорил о миротворцах.