Последовавшая затем сирийская авантюра, в которой российские военные в критический момент поддержали армию Асада, террористов “Хезболлы” и Корпуса стражей исламской революции в кампании убийств и репрессий против суннитского большинства Сирии, в значительной степени мотивировалась стремлением отвлечь внимание от провала в Украине. В целом война приняла затяжной тягучий характер при довольно вялом и нерешительном сопротивлении Запада. Тогда Кремль затеял дерзкую трансатлантическую операцию по внедрению в Белый дом “партнера”, идеологически и личностно созревшего для “большой ялтинской сделки” независимо от степени успехов Москвы на конкретных фронтах Четвертой мировой. Развивалась эта операция одновременно в трех направлениях.

Давно сформированная группа агентов влияния плюс внедренные непосредственно в руководство штабом кандидата в президенты сомнительные личности занимались окормлением кандидата в президенты. Ему внушались стандартные кремлевские мемы – устарелость НАТО как реликта холодной войны; необходимость отбросить мелкие разногласия с Кремлем (Украина, Прибалтика) и сосредоточиться на совместной с ним и первоочередной для США борьбе с исламским терроризмом и т.д.

Как справедливо заметил недавно автор The Washington Post Дэвид Игнатиус, один из самых информированных и проницательных американских экспертов в области внешней политики, Дональд Трамп, начиная со своей первой внешнеполитической речи 27 апреля 2016 года в отеле Mayflower, был достаточно последователен в проведении изоляционистской концепции Аmerica first, отвергающей основные постулаты, которым следовала американская дипломатия на протяжении десятилетий, и, что интересно, зачастую повторял в своей критике почти слово в слово Владимира Путина.

Вторая группа влияния занималась сбором с помощью хакерских атак и распространением негативной информации о сопернице, а также прочими киберуслугами. И, наконец, ФСБ систематизировала всю рутинно накопленную ею аудио- и видеоинформацию о деятельности кандидата в президенты США в российской столице.

9 ноября в Москве не скрывали своего торжества. Но в Кремле напрочь не понимали одного очень важного обстоятельства: усадить одного человека в кресло Овального кабинета в Белом доме совершенно недостаточно для того, чтобы изменить внешнюю политику США. США – развитая демократия с многоуровневой системой сдержек и противовесов. Масштабная операция “Трампнаш” провалилась. Победа Кремля оказалась пирровой. Сопротивление пропутинским настроениям Трампа обозначилось с самого начала, а его дружелюбие по отношению к Путину во время первойвстречипрезидентов двух стран в Гамбурге стало, по всей вероятности, последней каплей для американского политического истеблишмента.

Поворотной для истории Четвертой мировой войны оказалась ежегодная конференция по вопросам безопасности в вашингтонском Aspen Institute19–22 июля. В ней приняли участие в личном качестве практически все руководители американских силовых структур как прежней, так и нынешней администраций. В их выступлениях впервые за три с половиной года гибридных военных действий Кремля совершенно четко прозвучали два принципиальных момента: ясное понимание целей ведущейся Путиным и Герасимовым войны и твердая решимость нанести им поражение. Это был, если хотите, коллективный ремейк историческойречиУинстонаЧерчилля.

Через несколько дней обе палаты республиканского (!) Конгресса беспрецедентно подавляющим большинством приняли закон о санкциях против оси зла: РФ, Иран, КНДР. Во-первых, президент США лишается инициативы в политике США на российском направлении. Во-вторых, помимо значительного усиления секторальных экономических санкций специальный раздел закона (о персональных санкциях) наносит удар в самую сердцевину путинского режима. И сделано это в лучших традициях асимметричной войны. Чтобы лучше оценить масштаб этого удара, напомню вкратце некоторые базовые сведения о путинизме как форме деградации российского государства.

II

Путинизм – высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России. Путинизм – это война, “консолидация” нации на почве ненависти к какой‑то этнической группе, это наступление на свободу слова, информационное зомбирование, изоляция от внешнего мира и экономическая деградация.

Приведенная выше дефиниция путинизма, предложенная мною в январе 2000 года, видимо, впервые ввела этот термин в политический дискурс. Все, что произошло за прошедшие с тех пор 17 с лишним лет, только подтвердило ее справедливость. Это давно уже не скрывают апологеты и пропагандисты режима. В 2012 году один из наиболее известных из них, ЕвгенийМинченко, опубликовал доклад “Большое правительство Владимира Путина и Политбюро 2.0”, основанный, по его словам, на результатах опроса более 60 экспертов, представителей политической и бизнес-элиты страны. С тех пор Минченко ежегодно обновляет и дополняет свой доклад.

Эта работа – документ политического, психологического и исторического масштаба, совершенно не осознаваемого его автором. Кстати, он давно служит рабочим пособием для финансовой разведки США. Доклад по жанру – скорее не предназначавшиеся для чужого глаза рабочие заметки и инсайдерские схемы consiglieri мафиозного клана, находящегося на вершине могущества и уверенного в своем историческом бессмертии.

Прежде всего деловито определяются стратегические задачи на ближайшее (2012–2022) десятилетие:

1. Дальнейшая конвертация власти в собственность (через новый этап приватизации, использование бюджетных средств и преференций со стороны властных структур для развития прибыльных бизнесов, создания новых “рент”);

2. Обеспечение передачи обретенной в 1990–2000‑х годах собственности по наследству, создание потомственной аристократии;

3. Обеспечение легитимации приобретенной собственности на Западе.

Как явствует из названия и содержания доклада Минченко, в нем идет речь о правительстве, о руководителях страны – постоянного члена Совета Безопасности ООН. Триада жизненных установок российской правящей верхушки – украсть, передать по наследству, легитимизировать на Западе – разумеется, не открытие Минченко. Впечатляет другое. Доклад этот и его свежие модификации вот уже сколько лет широко обсуждаются российским политическим классом. Автор дает бесконечные интервью. Заинтересовано выясняются мельчайшие подробности структуры расширенного Политбюро и его ЦК, персональная конфигурация различных кланов, сферы их сотрудничества и соперничества. Но никто не ставит под вопрос и даже не касается сути триады: перечня “стратегических задач” высшего руководства страны, поскольку этот перечень воспринимается как рутинная данность. Да, так было в лихие 90‑е годы, так было в тучные нулевые, так, разумеется, будет и в династические десятые.

Узкая группа богатейших чиновников-бизнесменов, которым в течение последних десятилетий принадлежит реальная политическая и экономическая власть в России, несмотря на крайне плачевные для страны результаты своей деятельности, все еще убеждена в своем священном праве и в своей исторической миссии оставаться и впредь несменяемой и неизбираемой кастой. Cложившаяся в России модель хозяйствования абсолютно неэффективна и ведет к омертвлению всех социальных тканей и необратимой деградации общества. Захватившие государство чиновники освобождены от ответственности частного собственника. Их “компании” никогда не разорятся и не обанкротятся, как бы высок ни был уровень личного потребления их владельцев и бенефициаров и как бы низок ни был уровень эффективности их управления. Номенклатурная пуповина, связывавшая в конце 1980‑х – начале 1990‑х новорожденный российский капитализм с властью, не только осталась неперерезанной, но и превратилась в огромную ненасытную кишку.

III

Новый американский закон о санкциях – “противостояние агрессии властей Ирана, Российской Федерации и Северной Кореи” – это, если хотите, объявление вне закона всего российского политического руководства, которое, выполняя третью стратегическую задачу, аккумулирует свои сокровища в Соединенных Штатах. Финансовой разведке США поручается в течение 180 дней выявить (скорее всего, это и так ей давно известно) все активы, принадлежащие верхушке российского правящего класса, и обнародовать эти данные. После чего будут применены действующие в США законы по борьбе с отмыванием капиталов, нажитых преступным путем. Это принципиально новый характер отношений США с путинским клептократическим режимом.

Почему же эти законы не применялись раньше? Хороший вопрос! Потому что до поры до времени эта ситуация устраивала Запад, никогда не отличавшийся кристальной принципиальностью. Но опьяненным бешеными деньгами членам расширенного политбюро захотелось еще и “геополитического величия” для себя и своих династий. И потребовали они у американской золотой рыбки не только статуса богатейших людей Запада, но и новой «ялтинской сделки», признающей их властелинами половины мира и закрепляющей в их владении целые народы и государства. А теперь в МИДе что-то бормочут про склады и дачи. В Москве просто не знают, что делать, потому что ничем серьезным на закон о санкциях ответить Кремль не может. Им остается только ждать публичного разоблачения перед всем миром.

Ничего подобного не происходило в годы холодной войны с СССР, и ничего подобного не предусматривается в том же законе относительно партнеров России по оси зла из Тегерана и Пхеньяна. У их руководителей нет активов в США. А золотая сотня миллиардеров, составляющих правящую верхушку России, становится объектом фактически международного уголовного расследования. Цитирую по тексту закона перечисление адресатов пристального интереса финансовой разведки США: “Крупнейшие политические деятели и олигархи, близкие к власти в России, их состояния, близость к Путину и другим членам “правящей элиты”, участие в коррупции, источники доходов, активы членов их семей и связи с иностранным бизнесом”.

Здесь не только угроза для их активов, это обрушение всего их образа жизни, вне которого они и их отпрыски уже не мыслят своего существования. Это и современная западная медицина, это образование детей и внуков, недвижимость на лучших курортах мира, да много чего всякого, составляющего скромное обаяние принадлежности к высшему слою мировой буржуазии. И во всем этом теперь им будет отказано. Вводятся визовые ограничения – по признаку близости к Путину.

В чем я совершенно уверен: эта охота на волков будет пользоваться сочувствием многонационального российского народа. Очень трудно себе представить, чтобы кремлевской пропаганде удалось пробудить симпатию к этим людям. Сейчас американская финансовая разведка фактически продолжит работу Фонда по борьбе с коррупцией, располагая неизмеримо более серьезными ресурсами, чем Алексей Навальный и его сотрудники.

IV

Как все это скажется на ходе Четвертой мировой войны и на внутриполитической ситуации в России? В любом случае, прежней системы власти – воровать здесь, а династически и гедонистически наслаждаться высшими стандартами потребления на Западе – уже не будет. Такая форма клептократического бытия требовала активного и далеко не бескорыстного сотрудничества западных элит. И российское государство, и его отношения с Западом будут организованы теперь как-то по-другому. Может быть, еще хуже, но по-другому. Это среднеисторическая перспектива.

А как поведет себя “золотая сотня” высшего российского руководства, то самое расширенное Политбюро сегодня? Эти люди оказываются в очень непростом положении. Путь на Запад, и прежде всего к финансовым активам – закрыт. Презрительное отношение к ним российской молодежи, скандирующей на маршах протеста “Путин – вор”, только окрепнет. Кроме того, на них же будет возложена ответственность за неизбежное падение уровня жизни населения.

Четвертая мировая война проиграна, никакой «Ялты» не предвидится, петля затягивается на шее. Надо срочно менять динамику поведения. Есть два варианта: гибридная капитуляция и гибридная эскалация; и то и другое – либо во главе с Путиным, либо уже без Путина. Гибридная капитуляция – это такое завершение Четвертой мировой войны, которое Запад будет готов принять как капитуляцию Кремля, но которое можно будет продать российскому телепиплу как победу встающей с колен России. И об этом ведь почти договорились на неформальных посиделках Track 2 осенью в Вашингтоне кремлевские “эксперты” и люди Клинтон: Путин уходит с Донбасса, но за ним остается на неопределенное время Крым. Но сегодня Вашингтон уже вряд ли на это согласится. Гибридная эскалация – это военная провокация (скорее всего, в Донбассе или в Белоруссии). Цель – “патриотически” сплотить население и заставить дрогнуть Запад, склонив его к приемлемым для Москвы условиям ее гибридной капитуляции.

Не знаю, как на российских граждан, но на США это вряд ли произведет должное впечатление. Скорее наоборот. Сейчас уже очевидно, что при малейшем движении Москвы в этом направлении Украина немедленно получит летальное оборонительное оружие, резко повышающее для Кремля цену расширения агрессии. Показательно телевизионное интервью Путина от 29 июля. В целом оно носило примирительный характер, явно прочитывалось желание избежать дальнейшего повышения ставок. Он (как и Дмитрий Медведев на следующий день) ничего не сказал о содержании нового закона, тем более его беспрецедентного персонального раздела, убеждая российскую аудиторию, что МИД уже должным образом отреагировал решительными мерами, лишив несчастных американских дипломатов дач и складов. Это оглушительное умолчание о самых унизительных и оскорбительных для российского руководства положениях закона характерно для всей кремлевской пропаганды; оно подтверждает, что удар попал в цель. В то же время Путин не мог отказать себе в удовольствии пунктирно обозначить те сферы, в которых, как он полагает, у него теоретически есть возможность навредить США.

Задачу оперативно донести этот миролюбивый месседж до американского истеблишмента выполняет директор Московского центра Фонда Карнеги Дмитрий Тренин. Уже 30 июля он опубликовал в журнале Foreign Policy статью под названием “Если бы Путин хотел эскалации борьбы с Америкой, вы бы об этом узнали“. В литературном русском переводе этот заголовок звучит как “А ведь он мог бы вам и бритвой по глазам”.

В целом наиболее вероятной поведенческой траекторией расширенного политбюро выглядит следующая последовательность событий:

1. Попытка гибридной капитуляции во главе с Путиным.

2. Попытка гибридной эскалации во главе с Путиным.

3. Попытка гибридной капитуляции без Путина.

4. Капитуляция.